16 марта / 2018

«ЧТО БЫ НИ СЛУЧИЛОСЬ, НАДЕЮСЬ НА БОГА!»

Прихожанке Адажского прихода во имя иконы Пресвятой Богородицы «Умяг­чение злых сердец» Ливии Борисовне Звензловской исполнилось 90 лет. «До­брое слово» присоединяется к поздрав­лениям. Многие лета, дорогая Ливия Бо­рисовна!

Посмотрев на эту женщину, не скажешь про себя со вздохом: «Старушка…». Пригля­девшись внимательнее, понимаешь: «выда­ют» глаза – милые, ласковые и в то же вре­мя внимательные, строгие. А за взглядом скрывается характер. Ливия Борисовна зна­ет: что бы ни случилось, она будет верить в Бога, любить жизнь, ждать и беспокоиться о близких.

Сменялись поколения, бушевали войны, рушились государства, рождались и уми­рали самые дорогие её сердцу люди, а она жила, растила детей, внуков и правнучек, училась и работала. Всю жизнь любила Л.Н. Толстого и А.С. Пушкина, М.А. Булгакова, А.А. Ахматову, Н.С. Гумилёва.

Теперь живёт в Адажи вместе с семьёй старшего внука. Разница в возрасте с её третьей правнучкой составляет… целых 89 лет. Два раза в месяц внук привозит её в капеллу военной базы Адажи (Кадага), где проходят богослужения прихода во имя ико­ны Пресвятой Богородицы «Умягчение злых сердец». Всегда стоит и очень внимательно слушает, когда батюшка произносит пропо­ведь. Не спеша, подходит к кресту.

Детство: было или нет?

Мне казалось, что в имени моей собе­седницы – Ливия – есть что-то от древне­го племени ливов. А не тут-то было: родом она с Кубани. Мама юной казачки закончила церковно-приходскую школу и два курса ра­боче-крестьянских факультетов. Благодаря полученным знаниям, она легко могла по­ступить в институт, но всю свою жизнь по­святила семье. Отец, получив в 1937 году диплом с отличием и профессию инженера, мог остаться работать в Москве, но жена уго­ворила его вернуться домой. Маленькой де­вочке Москва казалась огромной, а недавно открывшиеся первые линии метро бесконеч­ными.

Бескрайние поля родной степи, что ни двор, то новая народность: и болгары, и ру­мыны, и немцы с Поволжья… Этакий кон­гломерат народов! Милую весёлую болгар­ку-соседку звали Ливия. Так вот откуда это необычное певучее имя! Хоть и красивое, звучное, а своей обладательнице оно при­несло немало трудностей: священник тай­но покрестил с именем Лидия, а в граждан­ских документах, включая дипломы, будет записано «Ливдия». Что ребё­нок может помнить из детства? Умелые и ловкие руки дедушки, столяра-краснодеревщика, чи­нившего киоты и иконы в большой красивой церкви. Любимую бабушку в обожжённой ко­фте, бросившуюся спасать дорогие сердцу иконы в костёр, разложенный богоборцами. Её крик и стоны Ливия Борисовна запомнила на всю жизнь.

Вскоре семья переехала на Северный Кавказ, в город Минеральные воды, и до 1945 жила там. Юную девушку война заставила рано повзрослеть, научила ценить жизнь, ку­сок хлеба и глоток воды. Сразу после войны отца направили на работу в Латвию.

«Журналист? Ни за что!»

В Риге всё казалось необычным, не­знакомым. Узкие улочки, квартира с достав­шейся «в наследство» этажеркой с редкими изданиями Пастернака, Есенина, Ахмато­вой, которыми новоиспечённая рижанка за­читывалась до утра.

Окончив школу, в 1947 году она лег­ко поступила в Латвийский Университет на факультет журналистики. Будущая специ­альность интересовала ещё в школе, где она удачно писала заметки и очерки. Но вот мама, узнав о решении дочери стать репортёром, расплакалась. Она считала профессию журналиста неприемлемой для женщины, и даже пришедший к ним домой декан факультета не смог её переубедить. Пришлось забрать документы и отнести их на филологический факультет Латвийского государственного педагогического институ­та. По его окончании в 1951 году её сразу же, без экзаменов, приняли в аспирантуру.

К этому времени юная аспирантка вышла замуж. Выпускник высшего военного училища, старший лейтенант Анатолий Спи­ридонович Звензловский, получив назна­чение, увёз молодую жену в Тамбов. Неко­торое время спустя там открылся институт, куда Ливия поступила на отделение англий­ской и французской филологии.

Ей всегда нравилось заниматься про­исхождением языков. Но, отучившись два семестра, Ливия поняла: молодая семья «не потянет» платное образование (до 1956 года высшее образование в СССР было платным – ред.), а просить у родителей было стыдно. Пришлось уйти: поколение, пережившее во­йну, прежде всего заботилось о других и всю ответственность за принятые решения взва­ливало на свои плечи… Тут подоспело на­значение мужа в Москву на учёбу в военную академию, потом он закончил дипломатиче­скую академию и стал военным дипломатом.

Французский «воробышек»

Карьера талантливого военного ди­пломата предполагала поездки за границу. Ливия долгое время жила с мужем в Герма­нии, недалеко от Берлина. Хорошо зная не­мецкий язык с детства и основательно поду­чив его на чужбине, она преподавала свой родной язык и русскую литературу сборной Германии по футболу, а затем, став дирек­тором военного музея, с увлечением водила экскурсии.

Однажды судьба преподнесла ей пода­рок – билет на концерт Эдит Пиаф. Огром­ный берлинский концертный зал, казалось, поглотил эту маленькую, с виду неказистую и вправду очень похожую на французского «воробышка» женщину в маленьком чёрном платье. Но когда зазвучали первые звуки, зал замер, настолько потрясал её голос. Это был последний концерт Эдит Пиаф, вскоре её не стало.

А ещё супругам Звензловским дове­лось увидеть и услышать молоденькую и ещё никому не известную Мирей Матье. Уди­вительный голос, и тоже сразу стало понят­но, что из этой девочки в будущем получится величайшая певица.

Крутой вираж

По возвращении в Москву Ливия поняла, что после длительной работы со взрослыми работать в школе ей будет психологически сложно. И она устроилась работником ката­логов в Центральную Ленинскую библиоте­ку, где систематизировала иностранную ли­тературу. Однако слишком маленький оклад вынудил её перейти в Центральное стати­стическое управление.

Начальник отдела, приметив трудо­любивую работницу, посоветовал ей пой­ти учиться, обещав при этом всяческое со­действие. Так Ливия, филолог «со стажем», закончила экономический факультет МГУ. Двадцать с лишним лет она проработала руководителем группы отдела промыш­ленности и транспорта. Сейчас с улыбкой вспоминает и счёты, на которых её учили работать, и первые компьютеры: «Минск-1», «Минск-2», «Минск-3» – огромные железные шкафы с перфокартами. Но ведь это было самое начало «компьютеризации всей стра­ны»!

Штрихи к портрету

У женщины, помимо работы, и по дому хлопот много, а ещё и повязать очень хочет­ся. Любовь к этому рукоделию Ливии привила подруга, долгое время прожившая с мужем в Египте, а там вязание – национальный про­мысел местного населения. Пришлось мужу из всех командировок привозить мохер, что­бы потом вся семья щеголяла в связанных модных кофточках, шапочках, свитерочках, словом, во всём, что можно связать.

Вот бы современные молодые люди поступили бы так же, как однажды супруги Звензловские, решившие в течение года не смотреть телевизор, а прочитать всего Алек­сандра Сергеевича Пушкина! Успев за год перечитать дважды, они открыли для себя такие глубины творчества поэта, о кото­рых даже не догадывались. Жизнь не только заставляет преодолевать трудности, но и дарит знакомства с удивительными людьми. Близкая подруга Ливии была двоюродной сестрой певи­цы Людмилы Зыкиной, женщины часто встречались на семейных праздниках. В душевной простоте певицы заключалась та исключительность, которая бывает присуща только очень хорошим лю­дям. И, конечно, голос... Хотя, вспоминает Ливия Борисовна, Зыкина часто со смехом говорила: «Давайте девочки споём вместе, мне надоело петь одной!».

Верую!

А о самом главном пусть Ливия Борисов­на расскажет нам сама:

– Меня всегда очень тянуло в храм – зай­ти, постоять, помолиться. Но времена были очень жестокие. К тому же я не за себя боя­лась, а больше за мужа: ему могли сломать всю карьеру… И всё же на Пасху и Рожде­ство тайком бегала в деревянную церковь, расположенную недалеко от школы, в ко­торой я преподавала. До сих пор помню, с каким душевным трепетом я несла освящён­ные вербочки домой.

Мой внук помог мне стать прихожан­кой Адажского прихода и заново обрести веру в Бога. Я очень благодарна нашему дорогому отцу Валентину. Было так радост­но, когда он и староста прихода неожиданно приехали поздравить меня с юбилеем! Мы пили чай, батюшка читал стихи. Пусть люди живут, даже если трудно, дружно, не обижая близких. И да будет так во веки веков. Аминь!

Татьяна Макаренко

Лого